Немного истории в фотографиях 107

Статуя с острова Пасхи на борту английского корабля, во время перевозки в Англию. 1868 год. Канал в старом Кантоне (Гуанчжоу). На заднем плане в центре видна вершина монолитной каменной крепости, похожей на здание, характерное очертание старого кантонского ломбарда. Китай (около 1880 г.) Фотограф Р. Х. Браун Зимняя рыбалка на реке Урал, 1893 год. Оперная певица Кристина Нильссон, которая с помощью своего таланта смогла вырваться из бедности, посетила свою родную сестру, которая стала женой обычного фермера, Швеция, 1900 год. Шарманщик на улицах Лондона, в его ремесле ему помогают дочь и ручная обезьянка. 1904 год. Автор этого снимка Карл Булла. 14 октября 1906 года фотомастера вызвали на место преступления — ограбления кареты, доставлявшей в казначейство золото и кредитные и ценные бумаги. Боевой дружине эсеров-максималистов срочно потребовались деньги. Один из эсеров узнал о времени следования инкассаторской кареты и сумме 600 тысяч рублей, которую они должны перевозить. Было решено «брать» инкассаторов на углу Фонарного переулка и Екатерининского канала, который теперь называется каналом Грибоедова. Всего боевая группа включала в себя 16 человек. В основном это были молодые люди, рабочие парни с городских окраин, недовольные политикой государя. Но была среди террористов и женщина – Адель Каган, дочь купца из Гродно. В 12 часов дня под ногами лошадей, запряженных в карету, грянул мощный взрыв. Одно животное было практически разорвано на куски, второе билось в конвульсиях в луже крови. От вида дымящихся кишок, разлетевшихся по улице, прогуливающиеся неподалеку дамы падали в обморок. Бандиты вытащили из кареты пару мешков с суммой в 336 тысяч рублей и разбежались. Трое служащих, которые ехали внутри, и жандармы на лошадях, перепугались и разбежались. Эсеры так обрадовались легкой добыче, что даже забыли забрать один из мешков с ценными бумагами, который перевозили инкассаторы. Все деньги они тут же передали Адель, и она, мгновенно прыгнув в пролетку, умчалась в неизвестном направлении. Почти сразу была организована погоня, в ней участвовали городовые, солдаты, дворники и даже обычные прохожие. Первого преступника по кличке Соломон настигли возле памятника Императору Николаю I. Его догнал солдат и убил ударом приклада по голове. На Офицерской улице произошло задержание основной группы банды. Пятеро грабителей попали в окружение и начали отстреливаться. Ими были ранены двое братьев-дворников Михаил и Алексей Харитоновы. Эти бесстрашные парни бросились на вооруженных подонков и даже обезвредили нескольких из них голыми руками. Остальных ранили офицеры. Последнего грабителя настигли на Мариинской площади. Увидев, что он окружен кольцом жандармов, эсер выстрелил себе в живот. Уже через несколько дней по делу об ограблении инкассаторской кареты состоялся военно-полевой суд. Восемь человек было приговорено к смертной казни, остальные получили тюремные сроки от 8 до 15 лет. Чуть позже судили еще 18 человек. Приговор привели в исполнение в Кронштадте, организаторы и исполнители ограбления века были расстреляны. Любопытно, что Адель Каган, которая скрылась с награбленным, так и не поймали. По некоторым данным, женщина успешно вывезла деньги за границу. По другим данным, мешки были закопаны в тайнике на даче в поселке Лесное под Петербургом, но так и не были обнаружены. Хозяйка готовит индейку на кухне фермерского дома. 1913 год. Колониальные войска из Французского Индокитая высаживаются в Кэмп-Сен-Рафаэль для участия в Первой мировой войне. Франция. 1917 год. Два молодых человека испытывают самодельное оружие в лесу среди белых берез в долине Баттенкилл. Беннингтон, Вермонт Автор фото Клифтон Р. Адамс. 1927 год. Сотрудница Государственного Западносибирского краевого музея А.П. Левашова на прогулке с волком из музейного зоосада, Омск, СССР, 1928 год. Галина и Станислав Буяковские жили в Друскининкае, где они познакомились и поженились в августе 1934 года. После свадьбы они решили отправиться в необыкновенное путешествие. Его целью был самый дальний крупный город на карте, до которого, по их мнению, можно было добраться на мотоцикле от их дома в Друскининкае (тогда Польша). Поэтому они приобрели зелёный мотоцикл с коляской британской марки G34-14 BSA с двигателем в 1000 см3. Купили белые одинаковые комбинезоны, белые каски, взяли с собой палатки, четыре коврика, две подушки, дорожную одежду, инструменты, запасные части, примус, камеры, и поехали… в Шанхай (Китай). Для тридцатых готов прошлого века более чем смелая идея. 24 тысячи километров дорог, а в целом бездорожья, вели из Друскининкая в Поднебесную через Польшу, Германию, Чехию, Австрию, Болгарию, Турцию, Сирию, Ирак, Персию, Индию, Бирму, Индокитай. Путешествие растянулось на полтора года, хватило в нем не только приключений, но и лишений. За рулем был Станислав, Галина ехала в коляске, каждый день она вела дорожный дневник. С помощью своей портативной пишущей машинки она делала записи, которые затем рассылала в различные национальные журналы с рассказами об их приключениях. Благодаря ему мы знаем подробности этой удивительно авантюры. Через много лет, в 2011 году, по материалам дневников Галины в Польше была издана книга «Мой парень, мотор и я». Они посетили страны, где леопарда можно водить на поводке, а медвежонка купить ради забавы. Однако жили по-спартански. Спали на земле и среди снегов в горах Персии и среди жаркой влажности болот в Индии. Экзотику дополнили частые мотоциклетные аварии, сложные дорожные условия, усталость, безденежье. В Бирме Станислава поразила чума. Помогли французские монахини, смогли поставить на ноги, но позже все же пришлось из-за болезни задержаться в юго-восточной Азии на шесть месяцев. В Шанхай супруги приехали на своем мотоцикле в марте 1936. «В солнечное, славное утро, в порванных ветром пальто в сопровождении солдат, насмехающихся над нашими тряпками… Слезы, капают одна за другой, большие, одинокие, я не могу их удержать. (…). Просыпается странный город. Мы вернулись к людям, и теперь должны бороться за право жить, не упасть на тротуар». В самый последний момент, практически перед польским консульством, их железный конь окончательно остановился, полностью отказала коробка передач. Так закончилось это замечательное путешествие, а Буяковские стали первыми европейскими мотоциклистами, достигшими города на реке Янцзы. Путешествие, полное опасностей и экзотики, сильно обогатило впечатлениями жизнь обоих супругов. Снимок молодоженов сделан в Бирме. 1935 год. Станция метро «Сокольники» в Москве. Портреты Кагановича, Сталина и Орджоникидзе. Фото Соколовского. 1935 год. В январе 1940 года рейхсканцлер Адольф Гитлер дал немецкой судебной системе оценку: «Наши суды — медлительные ржавые машины по штамповке возмутительно несправедливых приговоров». «Я докажу, что мы в состоянии покарать любых гнусных кротов, которые в тысячах нор подрывают мощь германского рейха, нарушая его законы! Да, это колоссальная задача, но я справлялся и не с такими!» — отчитывал фюрер своего министра юстиции Франца Гюртнера. Устрашённый министр после январской выволочки заболел и менее чем через месяц скончался. Терпение Гитлера истощилось после появления во французской прессе ехидных статей, детально описывавших коррупционные дела баварского министра экономики Эссера и главного налоговика Дюссельдорфа Эша. Факт публичного разоблачения проворовавшихся ветеранов партии иностранцами фюрер воспринял как пощёчину германской юстиции. Гиммлеру было приказано незамедлительно найти честного судью, способного искоренить коррупцию. Менее чем за год до истерики Гитлера, 11 мая 1939 года в систему юстиции СС был переведён 29-тилетний судья штеттинского земельного суда доктор Георг Конрад Морген, специализировавшийся до этого на коммерческих претензиях владельцев грузов к портам и судоходным компаниям. В 1933 году он вступил в НСДАП и СС. Морген изучал право в Берлине, Риме и Гааге, считался отличным теоретиком коммерческого права. Именно такой человек и нужен был Гиммлеру, способный ради самоутверждения «рыть носом землю». Позже Гиммлер называл Моргена «моя овчарка». На фото Конрад Морген. Гиммлер произвёл Моргена в лейтенантский чин оберштурмфюрера СС, и назначил его служить в Суд СС, который считался в нацистской Германии «судом судов» — высшей инстанцией. Куратором Моргена был назначен глава эсэсовской полиции обергруппенфюрер Фридрих-Вильгельм Крюгер. Морген рьяно взялся за дело и завёл уголовные дела на десяток нацистских бонз. Крюгер был в бешенстве.  «Субординация, прежде всего субординация!» — восклицал он и припомнив молодому судье его либеральное прошлое, завёл на него дело за «половую связь с еврейкой», что считалось для члена НСДАП и СС тяжким преступлением. В январе 1942 года Морген из офицерского чина был разжалован в ефрейторы и отправлен служить в полевой суд дивизии СС «Викинг», воевавшей на Восточном фронте. Об этом Гиммлер узнал лишь через год. Сначала из жалоб генерал-губернатора Польши Франка на вновь участившиеся случаи «воровства и взяточничества», затем от Гитлера, однажды спросившего «Где этот ваш Морген?», и, наконец, из депеши командования «Викинга», которое настаивало на скорейшем возвращении прикомандированного к ним фанатика, иначе боевые потери дивизии померкнут в сравнении с потерями от приговоров полевого суда. (Морген за год засудил более 30 членов дивизии). «Почему вы сразу не сообщили мне о возмутительной отправке на фронт?» — снова не понял сдержанности своего протеже Гиммлер. «Я предположил, что такой знаток субординации, как мой куратор, не посмел бы действовать без вашего ведома, отвечал Морген. — И потом: разве оберштурмфюрер Морген мог ослушаться приказа обергруппенфюрера Крюгера?» «Не мог», — согласился Гиммлер, и в свой кабинет судья вернулся уже в чине оберштурмбаннфюрера, перешагнув в иерархии СС сразу через три ступеньки. А его бывшему куратору пришлось сменить роскошные покои Краковского замка на блиндаж горно-егерской дивизии «Принц Ойген», действовавшей против югославских партизан. Уже через два месяца Морген отправил черновики нескольких дел на высших чинуш СС (памятуя о недавней службе в краковском суде СС, он решил перестраховаться и сначала поставить в известность о предполагаемых делах своего начальника). Из этих черновиков Моргена вырисовывался образ СС, напоминавший не столько рыцарский орден, сколько сборище отъявленных мерзавцев, непрерывно грызущихся между собой за ворованную добычу. Протоколы изъятий, очных ставок и перекрестных допросов неопровержимо свидетельствовали, что «боевые трофеи» по большей части отправлялись не на счета СС и в государственную казну, а по домашним адресам рядовых и командиров. Гиммлер испугался, и, не дав хода его делам, перевёл Моргена в мюнхенское Главное управление криминальной полиции СС, где, ему предоставили полную свободу в борьбе с «мирной» коррупцией. В мае 1943 Морген был направлен в Имперскую службу уголовной полиции Берлина, где ему было поручено расследование случаев коррупции в концентрационных лагерях. При этом под «преступлениями в концлагерях» он понимал преимущественно хозяйственные преступления относительно конфискованной собственности заключенных концлагерей. Морген провел расследование в концентрационном лагере Бухенвальд. Это привело к предъявлению коменданту лагеря Карлу Коху, его жене Ильзе, обвинений в коррупции и убийстве врача Вальтера Кремера (Walter Krämer) и его помощника, которые ранее лечили его от сифилиса и могли разгласить эту информацию. За это убийство Карл Кох был приговорен к смерти, и незадолго до конца войны его казнили. Морген и члены его аппарата с августа 1943 года – в бесконечных инспекционных командировках. Они за полгода объездили всю лагерную Германию вдоль и поперёк, от Дахау и Треблинки до Освенцима и Флоссенбурга. Плодами таких командировок стали около 800 уголовных дел и более 200 приговоров, которые не щадили ни охранников, посылавших жёнам подарки с выломанными у жертв золотыми зубами, ни старших офицеров, включая расстрелянного за систематические крупные хищения коменданта Майданека Германа Флорштедта и садиста, коменданта лагеря Плашув Амона Гета, попавшегося на банальном воровстве. В числе осуждённых судьёй Моргеном также были такие крупные функционеры концлагерей СС: Ганс Лориц, комендант Заксенхаузена; Адам Грюневальд, комендант Герцогенбуша; Карл Кюнстлер, комендант Флоссенбюрга; Алекс Пиорковский, комендант Дахау. На фото Конрад Морген допрашивается американцами после поражения Германии. На Нюрнбергском процессе, где Морген выступал в качестве свидетеля, американские судьи никак не могли понять, почему он осуждал эсэсовцев за кражи, в то время как в лагерях, постоянно происходило уничтожение множества людей? Морген отвечал, что его задачей было бороться с коррупцией, а не с лагерным распорядком. С оборотной стороной судебной системы американцев Морген успел познакомиться ещё до начала Нюрнбергского процесса, когда его «готовили» в бараке Дахау к даче показаний о преступлениях Ильзы Кох, вдовы расстрелянного по приговору Моргена лагерного коменданта. Американским следователям непременно хотелось добиться подтверждений существования изделий из человеческой татуированной кожи, по слухам, коллекционировавшийся «бухенвальдской сукой» Морген разочаровал американцев: охотно поделившись с ними всеми сведениями о совместных преступлениях супругов Кох, он сообщил, что в число обнаруженных им многочисленных улик, которые отправили мужа к стенке, а жену за решетку, легендарная коллекция не входила. Чтобы освежить память упрямца, американцы его дважды избивали, но Морген категорически воспротивился сотрудничать с дознавателями даже после угрозы передать его русским. В 1948 комиссия по денацификации лагеря для интернированных Людвигсбург отнесла Конрада Моргена к категории лиц, с которых обвинение снято. Морген не обвинялся в вынесении заведомо неправосудных решений или в причастности к репрессиям — «но боролся с высшими чинами СС и тем самым оказывал содействие Сопротивлению». С 1948-го по 1982-й, последний год своей жизни, Морген работал судьёй, а затем адвокатом во Франкфурте-на-Майне. Мне только непонятно одно: коррумпированных должностных лиц Морген действительно убирал. Но, кто приходил на их место? Видимо, не коррумпированные. Которые, вместо того, чтобы воровать у Рейха, отправляли зубы сожженных людей уже в казну. Это точно способствовало Сопротивлению? На фото Конрад Морген в конце 1970-х Ресторан «Москва» в освобожденной советскими войсками Маньчжурии приглашает воинов-победителей остановиться у них и попить чаю. 1945 г. Когда в стране гендерное равноправие. Поездка в метро. Фото Стэнли Кубрика, 1946 год. Плачущий ребёнок из детского дома, Венгрия. Фото Вернера Бишофа. 1947 год. Танцы в ночном клубе «Сен-Ив» в районе Сен-Жермен-де-Пре, 1948 год Париж, Франция. Фото Роберта Дуано. В колбасном отделе магазина. Киев, 1949 год После Второй мировой войны в Японии в моду вошел гольф. 50-е годы. Происшествие на пляже, Кони-Айленд, США 1951 год. Председатель колхоза П. П. Андросов и бригадир охотничьей бригады проверяют шкурки песца перед отправкой в районный пункт сбора. 13 марта 1954 года. Автор Колобаев. Якутская АССР, Анабарский район, колхоз имени Ворошилова. В студии скульптора. Серия: Неизвестный Китай. Фото Марка Рибу, 1957 год. После уроков. Серия: Мир советского человека. Фоторабота Нины Свиридовой и Дмитрия Воздвиженского. 60-е Довольно редкая фотография Юрия Гагарина на встрече с датскими студентами во время поездки в Копенгаген, 1962 год. На футбол! СССР, 1963 год. Джин Шримптон называют первой супермоделью. И, действительно, до нее никого из моделей не фотографировали так много. Мировую известность Шримптон обрела благодаря фотографу Дейвиду Бейли, с которым они были вместе четыре года. Встретившись с Шримптон, Бейли даже бросил свою жену, находившуюся в то время на девятом месяце беременности. Именно он сделал первые снимки молодой Джин, затем они появились на обложках британского Vogue. Она чаще других появлялась на обложках глянцевых журналов. К началу 60-х имя Джин было уже у всех на устах. Шримптон получила звание самой популярной, самой востребованной и самой высокооплачиваемой модели. А в 1963 году ей присвоили титул «Лицо года» журналом Glamour. 1965 год. Вьетнамский мальчик чистит ботинки американскому солдату. Вьетнам, Сайгон. 1968 год Первый футбольный матч Rocket League, сыгранный на автомобилях Fiat 600. Аргентина, 1970 г. Аэропорт Якутска, 1970-е. Студенты Университета Оксфорда празднуют окончание экзаменов, Англия. 1976гг Мама и дочка синхронно загорают на жарком летнем солнце. Люксембург, 1978 год. Фото Jean-Philippe Charbonnier. В январе 1981 года крайне непопулярный премьер-министр Адольфо Суарес уходит в отставку, и парламенту предстоит решать непростую задачу — выбрать нового премьер-министра. 23 февраля 1981 года в 18.20 вечера группа жандармов во главе с подполковником Антонио Техеро ворвалась в зал заседания кортесов (испанский парламент) в тот момент, когда председатель палаты депутатов Ланделино Лавилья проводил голосование по кандидатуре нового премьер-министра. Техеро, в своей нелепой треуголке, поднялся на ступеньки трибуны и, оказавшись вровень с председателем Лавилья, закричал: «Всем — молчать! На пол! Все — на пол!». В зале находилось много представителей прессы, и все происходящее транслировалось по телевидению в прямом эфире. Вся Испания прильнула к своим телевизорам и затаив дыхание, ждала развязки происходящего. —   Тихо! Все — на пол! Его приказу не подчинились всего три человека: генерал Гутьеррес Мельядо, возмущенный этим вторжением, генсек компартии Испании Сантьяго Каррильо, который просто сел в кресло и спокойно закурил, и бывший премьер-министр Адольфо Суарес. Техеро заявляет, что подчиняется приказам самого короля. Тем временем король Хуан Карлос узнает о происходящем по радио. Он связывается с генералом Альфонсо Армадой, заместителем начальника Генерального штаба сухопутных войск, чтобы узнать, что происходит. Армада спокойно ответил: «Сейчас возьму документы в кабинете и приеду в Сарсуэлу (королевская резиденция), чтобы лично доложить Вам, Ваше Величество». По плану заговорщиков новым президентом должен был стать именно генерал Армада. После захвата кортесов он должен был лично, под предлогом установления в стране монархии склонить короля на свою сторону и уже от его имени отдать нужные приказы армии. В этом случае успех переворота был гарантирован, так как король со времен Франко являлся бессменным главнокомандующим. Предложение о полной власти должно было соблазнить монарха. Видимо, никто из заговорщиков не мог даже подумать об ином варианте развития событий, иначе король был бы ликвидирован первым. Когда Хуана Карлоса предупреждают о том, что Армада приехал во дворец, он уже обо всем догадывается. Безразличный голос Армады по телефону только подтверждал, что происходящее в кортесах его не удивило, а значит он непосредственно с этим связан. Охране было велено не пускать генерала, король звонит в захваченную мятежниками телестудию на улице Прадо-дель-Рей и лично разговаривает с командиром полка, захватившего телецентр. Он требует выслать съемочную группу. Возражать монарху никто не посмел, тем более что хитрый Армада, готовясь к мятежу, вовсю убеждал сторонников, что действует с ведома и полного одобрения короля. В результате через полчаса телевизионщики уже снимали обращение монарха к народу. «Я обращаюсь ко всем испанцам с кратким словом в чрезвычайных обстоятельствах, которые мы все сейчас переживаем, и прошу всех сохранять спокойствие и уверенность. Сообщаю вам, что всем генералам, командующим округами и войсками, флотом и авиацией в регионах и провинциях я приказал следующее: В ситуации, созданной случившимся во дворце Конгресса, и во избежание неверного толкования подтверждаю, что приказал гражданским властям и Совету начальников Генерального штаба принять все необходимые меры для сохранения конституционного порядка в рамках существующей законности. Любые действия военного характера должны быть одобрены Советом Генерального штаба. Монархия, символ единства и стабильности Родины, не может допустить какие-либо действия, направленные на то, чтобы путем насилия прервать демократический процесс, определенный Конституцией, за которую проголосовал испанский народ, одобрив ее в свое время на референдуме». К такому повороту событий мятежники были явно не готовы.  Хуан Карлос имел достаточно полномочий в управлении и ему не требовались дополнительные рычаги власти. Государственный переворот был осужден. Разобравшись в ситуации, 24 февраля мятежные войска покинули здание парламента, а затем, оставшись без поддержки, сдается и сам Антонио Техеро. Ночь 23 февраля 1981 года принято считать «ночью признания» Хуана Карлоса как Его Величества Короля Испании. А на утро весь испанский народ вышел на уличные манифестации в поддержку короля, свободы, демократии и конституции. В раздумьях. Министр иностранных дел РФ Андрей Козырев и его заместитель Сергей Лавров, Вашингтон, 21 мая 1993 года. В пятницу 24 июня 1994 года со взлётной полосы авиабазы Фэйрчайлд, штат Вашингтон, поднялся в воздух бомбардировщик B-52H с серийным номером 61–0026 и позывным «Царь-52» (Czar 52). В его состав входили подполковник Артур «Bud» Холланд (46 лет) – за штурвалом, командир 325-й бомбардировочной эскадрильи подполковник Марк МакГиэн (38 лет) — второй пилот, полковник Роберт Вольф (46 лет) — специалист по безопасности и специалист по вооружению/навигатор подполковник Кен Хьюстон (41 год). Задачей на вылет была репетиция перед авиашоу с серией проходов над взлётной полосой, комплексом глубоких виражей с креном до 60 градусов и имитацией посадки (с касанием полосы и уходом на второй круг). В конце тренировочного полета приступив к имитации посадки с подскоком [touch-and-go] экипаж получил указание уйти на второй заход, поскольку ВПП все еще занимал только что приземлившийся заправщик KC-135. Самолёт начал разворот вокруг диспетчерской башни, теряя горизонтальную скорость. Избегая вылета в запретную зону, находившуюся позади башни и закрытую для полётов, поскольку там находилось хранилище ядерного оружия, находясь на предельно малой высоте, Холланд превысил допустимые режимы виража, продолжая терять скорость (за восемь секунд до катастрофы скорость самолета снизилась до 145 узлов при крене 60 градусов притом, что скорость сваливания B-52 составляет 146 узлов). В 14:16 B-52 выполнил, примерно, три четверти разворота, при этом крен машины достиг 90 градусов и самолёт потеряв управление, рухнул на землю рядом с хранилищем ядерного оружия и взорвался. Второй пилот МакГиэн начал катапультирование в момент удара (на фотографии рядом с хвостом B-52 виден отстрелившийся люк кабины над местом второго пилота), но в итоге никому из пилотов, так и не удалось покинуть самолет.